EXISTENTIAL SENTENCES AS A MEANS OF REPRESENTATION OF THE “STATE OF NATURE” TYPICAL PROPOSITION IN THE RUSSIAN LANGUAGE

Abstract

EXISTENTIAL SENTENCES AS A MEANS OF REPRESENTATION OF THE “STATE OF NATURE” TYPICAL PROPOSITION IN THE RUSSIAN LANGUAGE Abstract The article is devoted to the analysis of the multifunctionality property of existential sentences in the Russian language. The author believes that the structural scheme “There + be + Noun(object/person)+Adverbial modifier of Place (AMPlace)” that forms the basis of existential sentences, serves not only as a specialized sign of the “existence of the object” proposition, but also as an unspecialized sign of the “state of nature” proposition. This becomes possible due to the constitutive components of the schema being filled with specific lexical content in course of its speech realization. Thus, when functioning in a “state of nature” typical proposition, the component that formally occupies the “subject/object of the existence” position is verbalized through lexemes having a seme denoting “state” and is seen as a predicate, the other component bearing the “locus of existence” meaning is viewed as a locative subject. Changing the signified of “There + be +Noun(object/person)+AMPlace” structural scheme (‘existence of the object” into the “state of nature”) leads to correcting this structural scheme nomination (from “There + be + Noun(object/person) + AMPlace” to “There+be+Noun(state of nature)+AMPlace”). Utterances produced according to “There+be+Noun(state of nature)+AMPlace” structural scheme are diverse and can be further classified into several subgroups based on the type of the manifestation of the state of nature.

БЫТИЙНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ КАК СРЕДСТВО РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ТИПОВОЙ ПРОПОЗИЦИИ «СОСТОЯНИЕ ПРИРОДЫ» В РУССКОМ ЯЗЫКЕ Аннотация Статья посвящена анализу свойства полифункциональности бытийных предложений русского языка. Автор приходит к выводу, что структурная схема «где есть кто/что», лежащая в основе бытийных предложений, способна служить не только специализированным знаком типовой пропозиции «бытие объекта», но и неспециализированным знаком пропозиции «состояние природы». Это становится возможным благодаря специфическому лексическому наполнению конститутивных компонентов схемы в процессе ее речевой реализации. Так, компонент, формально занимающий позицию субъекта/объекта бытия, при представлении типовой пропозиции «состояние природы» вербализуется лексемами с семой ‘состояниеʼ и трактуется как предикатив, а компонент со значением «область бытия» – как носитель состояния природы. Изменение означаемого структурной схемы «где есть кто/что» (с «бытие объекта» на «состояние природы») приводит к корректированию именования структурной схемы («где есть кто/что» на «где есть какое состояние»). Высказывания, построенные по структурной схеме «где есть какое состояние», по своей семантике не составляют однородной группы и с учетом способа проявления состояния природы дифференцируются на несколько подгрупп.